Министр финансов Казахстана Ерулан Жамаубаев накануне рассказал, как собирается поднимать страну с колен после коронакризиса. Оказывается, без протянутой руки сделать это невозможно. В одну руку Минфин получит кредит в 908 миллионов 596 тысяч евро от Азиатского банка развития, в другую – 661 миллион 800 тысяч евро от Азиатского банка инфраструктурных инвестиций. Общая сумма займа выглядит впечатляюще – свыше 1.5 миллиарда евро. Кто и сколько будет расплачиваться, зачем вообще мы влезаем в такие крупные долги и на что чиновники потратят эти деньги? Azattyq Rýhy разобрал каждый пункт с известными экономистами.

Наша страна сейчас в непростом положении: бюджет за этот год недополучил 1.5 триллиона тенге налогов, во-вторых, пострадавшим секторам МСБ сделали много налоговых послаблений. Все это говорит о том, что особых пополнений со стороны налогоплательщиков ждать не стоит. Поэтому понятное дело, что бюджет будет дефицитный, и правительству нужно больше денег для восстановления экономики.

«Масштабы падения экономики у нас, на минуточку, около 30%. Это очень много. Мы по масштабу спада находимся в начале 2000-ых годов. Мы практически потеряли предыдущие 20 лет роста. При этом «социалку» мы не снижаем, не урезаем льготы, а пособия, пенсии, зарплаты бюджетникам – все это надо повышать. У нас на следующий год запланировано повышение зарплат практически всем бюджетникам – врачам, учителям, правоохранительные органы, прокуратура. Это же все дополнительные деньги, а налоговых поступлений немного, на всех их не хватит», – обрисовывает картину реальности экономист Арман Бейсембаев.

Если падают налоговые сборы в реальном выражении (по понятным причинам), а залатать эти дыры как-то надо, то вполне нормально набрать кредиты. Наша глобальная экономика питается в долг, все как один говорят эксперты.

«По сути, это стабилизационный кредит. Экономика, как мы знаем, припала. Но надо понимать: когда берет кредит, это не означает, что у него денег нет. Иногда бывает такое, что у него деньги есть, но кредит взять дешевле. Если у вас депозит в банке лежит под 10%, а вам дают ипотеку под 5%, то вы, естественно, возьмёте кредит и не будете трогать депозит. У таких институтов, вроде Азиатских банков обычно мягкие кредиты. И совершенно нормально воспользоваться ими», – считает экономист, экс-советник председателя Нацбанка Айдархан Кусаинов.

«Сейчас с нашим положением, с нашим бюджетом, думаю, надо брать любой заем в любых валютах. Евро – достаточно стабильная валюта. Я думаю, брать кредит целесообразно, потому что есть опасения, что у нас будут небольшие проблемы со сбором налогов», – считает финансист Расул Рысмамбетов.

Что ж, в необходимости кредитов разобрались. Но теперь возникает другой логический вопрос: почему бы не взять эти деньги из Нацфонда, раз наши резервы не истощены? У экономистов мнения и в этом вопросе сошлись – за пандемию мы и так увеличили расходы из Нацфонда, поэтому лучше занять деньги за пределами страны, чем тратить резервы, предназначенные на «черный день».

«Из Нацфонда брать невозможно, потому что и так средства из него довольно активно тратятся. По-моему, даже расчеты были проведены, что при текущем уровне затрат, то есть траншей из Нацфонда, его хватит на три года. Потом мы достигнем некоего неснижаемого остатка, когда вытаскивать что-то из фонда станет уже нельзя», – поясняет экономист Арман Бейсембаев.

А вот следующий пункт серьёзно озадачил и наших экспертов – на что же конкретно пойдут эти деньги? У Минфина две цели: финансировать дефицит бюджета и бороться с последствиями пандемии. Но что конкретно кроется под пресловутой и широко декларируемой «борьбой»? В чем она будет выражаться?

«Есть спорный вопрос по поводу использования этих денег. Например, я противник того, что мы снова начинаем субсидировать бизнес, ставки, раздавать льготные кредиты. Внутренняя экономическая политика у нас сейчас неэффективна», – подчеркивает Айдархан Кусаинов.

«Я слабо представляю, как борьба будет происходить на деле. У меня очень большие подозрения, что мы эти кредиты возьмём и по различным программам их «распихаем», а потом будем искать, кто их украл. Для меня все это – тайна, покрытая мраком. Видения о том, куда эти деньги будут направляться, через что, по каким механизмам, нет. Может быть, будут субсидироваться какие-то кредитные ставки, госпрограммы, льготы или ещё что-то. Понятно, что мы берём деньги, а на что – непонятно», – констатирует факт Арман Бейсембаев.

Расул Рысмамбетов тоже в неведении, но предполагает, что заем будет использован в том числе и для покупки вакцин от коронавируса.

«Заем, думаю, будет использован не только для конкретных медизделий в связи с COVID-19 – вакцины от вируса, но и для преодоления последствий. Борьба с последствиями – скорее всего правительство хочет помочь пострадавшим компаниям и сферам. К сожалению, вероятно деньги пойдут на устаревшие и неэффективные программы.

Могу предположить, что если бы Туркестан строили не так интенсивно, то как раз 1.5 миллиарда евро и сэкономили бы и прибавили к взятому долгу, что значит вкупе 3 миллиарда евро. Не хотелось бы критиковать правительство, но если программа не работает уже несколько лет, то стоит её свернуть. Возвращаясь к необходимости долга – в долг можно и нужно брать, чтобы сберечь свои средства. Однако есть вопрос: куда потратят привлеченные средства?», – вопрошает Расул Рысмамбетов.

Куда бы ни пошли эти деньги, платить в итоге по кредитам будут люди. Это бремя, разумеется, ляжет на плечи налогоплательщиков. Выплачивать долг казахстанцам придётся в течение 10 лет.

P.S. На данный момент в Казахстане насчитывается 9 млн экономически активных граждан, 90% из них – заемщики банков. Вдумайтесь: в среднем на каждого жителя страны приходится 1,7 кредита. Нет нужды быть экспертом с экономическим образованием, чтобы отчетливо осознавать: закредитованность населения вышла на критический уровень. Плюс – долги государства.