Казахстанская экономика вошла в тестовый период быстрого и непредсказуемого падения цен на нефть

Падение цены на нефть марки Brent до 32 долларов за баррель крайне обеспокоило мировой рынок, а самое главное – население, Правительство и Нацбанк Казахстана.

Если у нас в бюджете была предусмотрена стоимость в коридоре 50-55 долларов за баррель, то 32 доллара – потенциально кризисная, могущая навредить экономическому росту республики цена. Однако это средневзешенная цена за год, то есть чтобы повлиять на казахстанский бюджет, отметка ниже 40 долларов за баррель должна продержаться хотя бы квартал.

С чего же все началось?

Коронавирус, который ударил по китайской экономике, должен был снизить спрос на сырую нефть, крупнейшим потребителем которой является КНР.

В начале 2020 года, когда ряд стран уже забил тревогу из-за распространения коронавируса, нефть достигла двухмесячного максимума в 68,91 долларов за баррель нефти Brent.

После этого ценник двигался только вниз в ожидании снижения потребления нефти и замедления экономического роста.

Эта ситуация была в повестке дня встречи нефтяников в Вене.

Перед встречей ожидалось, что Саудовская Аравия для удержания цены на нефть на достаточно высоком уровне предложит России снизить объёмы добычи. Однако два крупнейших производителя чёрного золота не сумели договориться об объёмах дальнейшей добычи. При этом в срыве договоренностей ряд СМИ обвиняет российскую сторону.

Сразу после встречи Саудовская Аравия объявила о желании нарастить объёмы добычи нефти, чтобы доставить её с дисконтом всем желающим. Обещанные Саудовской Аравией объёмы незамедлительно снизили цену до уровня ниже 40 долларов за баррель.

Такая ситуация также невыгодна для производителей сланцевой нефти в США и Иране, чьи сырьевые бренды (Iranian light, Iranian heavy) из-за ряда санкций торгуются с дисконтом даже к близкой по качествам арабской нефти.

Впрочем, уже к концу дня 9 марта нефть немного подросла на мировых рынках, тем не менее оставаясь ниже важных 40 долларов.

Что это может значить для Казахстана?

Больше 80% экспорта Казахстана в стоимостном выражении – сырье, из которого больше половины – нефть.

Любое долгосрочное – более одного квартала – снижение цены на основные экспортные товары Казахстана может означать, что Правительству придётся изыскивать дополнительные источники дохода.

Традиционно такие источники – это налоги, Нацфонд и ЕНПФ. Однако с нынешней социальной политикой государства, думаю, что оба фонда находятся под дополнительной нагрузкой. А при сложной ситуации для частного бизнеса в стране повышение налогов грозит «ледниковым периодом» для бизнеса с его последующим вымиранием.

Рынок Казахстана, наученный предыдущими девальвациями, нервно реагирует на любые скачки нефти. Однако нынешнее падение цен на нефть сейчас не является проблемой, пока оно не затянется хотя бы на месяц.

Если в конце апреля мы будем видеть цену на нефть ниже 40 долларов за баррель, это может говорить об историческом шансе для Правительства изменить структуру экономики, сделать страну сильнее через развитие других отраслей экономики.

Однако ни одна нефтедобывающая страна – ни Саудовская Аравия, ни Россия – не смогут долго выдержать цены ниже 40 долларов. Коридор 40-50 долларов – приемлемый, но низковатый. Поэтому высока вероятность, что договоренности, которых Россия и Саудовская Аравия придерживались с 2016 года, продлятся.

Несмотря на значительные резервы обеих стран, их бюджеты сильно зависят от нефти, поэтому цены ниже 40 долларов для них будут болезненными, что заставит их пойти на компромисс и заключить сделку.

Курс валют

Курс тенге, вероятнее всего, будет сдерживаться как Правительством, так и Нацбанком без больших денежных интервенций.

Уже 10 марта Нацбанк Казахстана повысил базовую ставку до 12% годовых, чтобы крупные игроки не занимали тенге и покупали бы на них доллары, при этом подталкивая рынок к дальнейшему ослаблению тенге. Кроме того, этот шаг финрегулятора делает привлекательными депозиты в нацвалюте.

В то же время премьер-министр Казахстана запретил государственным холдингам покупать иностранную валюту.

«Поручаю АО «Фонд национального благосостояния «Самрук-Қазына», национальным управляющим холдингам в соответствии с ранее достигнутыми договоренностями согласовать свои операции на валютном рынке с Национальным банком. Министерствам национальной экономики и финансов обеспечить соответствующий контроль и координацию. Поручаю поставить ограничения на операции по покупке иностранной валюты, не касающиеся текущих обязательств», – заявил Аскар Мамин во вторник, 10 марта, на заседании Правительства.

С учетом того, что значительная доля потребления домохозяйств в Казахстане импортная (машины, одежда, солидная доля продуктов питания), сильное ослабление тенге к доллару резко повысит цены, сократит потребление и потенциально ударит по экономическому росту.

Поэтому следует ожидать, что Правительство и Нацбанк объединят усилия, чтобы не допустить падения тенге к доллару, в том числе и непопулярными мерами, в которые, возможно, будут входить санкции против тех экономических субъектов, которых заподозрят в валютных спекуляциях.

Однако если нефть будет держаться на нижних уровнях – ниже 40 долларов, Нацбанку и Правительству придётся постепенно позволять тенге ослабление. Но ожидать этого можно лишь к началу апреля 2020 года при слабой нефти.

Новая экономическая политика

Парадокс ситуации сейчас в том, что высокая цена на нефть – выше 40-45 долларов за баррель – в краткосрочном диапазоне помогает нашей экономике выживать. Но в долгосрочной перспективе это не уменьшает нашу сырьевую зависимость.

А если нефть снизится быстро и надолго, это подтолкнет Правительство Казахстана к структурным экономическим реформам, о которых много говорилось, но мало делалось.

Диверсификация экономики – это не конечная цель, а постоянный процесс адаптации экономики страны к потребностям мирового рынка.

Поэтому если на нефтяном и металлургическом рынках мы не являемся доминирующими игроками, следовательно, Казахстану как можно быстрее необходимо сделать сырьевую промышленность менее значимой в структуре экономики.

Но, к сожалению, мы слишком долго выстраивали сырьевую экономику, чтобы отойти от этой модели в течение двух-трех лет.

Расул РЫСМАМБЕТОВ, экономический обозреватель AR