Почему увольнения и сокращение зарплат не спасут квазигосударственный сектор, рассуждает Расул Рысмамбетов

Пандемия и карантинные мероприятия ударили не только по частному бизнесу, но ещё больше по национальным компаниям, холдингам – в целом по квазигосударственному сектору, передает передает Azattyq Rýhy.

Рассматривая в общем экономику Казахстана, получается, что за долгие годы нефтяного изобилия Правительство и национальные компании привыкли работать при поддержке цен на сырье, не особо при этом разбираясь, откуда берутся финансы для наших околоэкономических капризов.

Вот, например, показатель средних цен на наше ключевое сырье – нефть Brent:

Как мы видим, с начала 2000-х годов цена на нефть только росла, незначительно опускаясь на все ещё комфортные для нас 60 долларов за баррель. Однако начало пандемии вкупе с торговыми спорами между крупнейшими экономиками мира – США и КНР – привели к падению цен на нефть и весь 2020 год цены неуклонно снижаются.

К сожалению, несмотря на неоднократные задания Первого Президента Назарбаева диверсифицировать экономику и вот уже год поручения нынешнего главы государства, Правительство почему-то не спешит это делать.

Да, на бумаге у нас предусмотрены институциональные меры. Более того, некоторые из них даже осуществлены в реальности. Например, созданы действительно уникальные институты развития – ФНБ «Самрук-Қазына», «Байтерек» с его Банком развития Казахстана, в каждом регионе созданы социально-предпринимательские корпорации.

Вместе с тем диверсификация в экономике у нас все не наступает. То есть существующие планы индустриализации, развития агросектора, реформ и улучшений хоть и написаны хорошими консультантами, однако их осуществление требует ежедневной кропотливой работы.

Можно купить самую сложную аппаратуру за государственный счёт, однако не каждый сможет с ней обращаться. Так и случилось с квазигосударственным сектором, национальными компаниями.

Суть создания таких компаний, на мой взгляд, простая – сделать экономический сектор более гибким, не зависящим от решений Правительства, но и оставить под контролем государства. Спорная мера, хоть и содержит свою, извращенную логику.

С ростом бюджетных траншей в национальные компании государство наращивало контроль, старалось полностью регулировать кадровый состав руководства, в то же время пытаясь сохранить операционную независимость.

В итоге немало людей, которые были назначены с подачи Правительства, больше ориентировались на выполнение политических задач, пренебрегая целью устойчивого развития экономики.

Да и зачем было это делать, если всегда есть «богатый папа» в лице государства, которое всегда было готово дать недостающие деньги, закрыть глаза на просчеты.

Эти проблемы изложены без учета коррупционных нарушений, которые нередко встречались в нацкомпаниях. Владея информацией о такой ситуации в квазигосударственном секторе, Правительство не могло признать их в полной мере, потому что в советах директоров (наблюдательных органах) состояли политические фигуры.

Поэтому в противоречие с принципом «сначала экономика, потом политика» политические интересы всегда преобладали над обычным финансовым расчетом.

Тем временем в экономике нарастала диспропорция: из основательной, устойчивой пирамиды здание госдоходов превращалось в большую конструкцию на одной колонне – сырьевых доходах. Более 75% экспортных доходов Казахстана оказались сырьевыми.

Нынешняя пандемия показала, что опора на сырьевые доходы без усилий по диверсификации экономики полностью провальна. Пандемический кризис пришел к нам раньше, чем сам вирус – снизились цены на нефть. И вот уже наш флагман «КазМунайГаз» отложил IPO, хотя готовился к нему не первый год.

Внутренняя торговля немного оживилась, однако дорогая транспортировка привела к тому, что производителям зачастую легче экспортировать, чем кормить другие регионы Казахстана. Или закупать продукты из России, Узбекистана или Европы, чем привезти их из другого конца страны.

В таких условиях национальные компании решили сокращать свои затраты банальными способами – сокращение персонала, отпуска без содержания и другие меры. Антикризисные планы наших нацкомпаний достойны целой серии материалов. Но обо всём постепенно.

Например, в «Казпочте» все лето менеджмент работал над программой сокращения затрат и пришел к похожим выводам.

Кризис для нашего почтового флагмана начался ещё раньше, хотя и очевидно, что пандемия лишь осложнила ситуацию. Если посмотреть на отчетность по итогам 2019 года, можно увидеть, что ещё до разгула коронавируса компания начала задумываться над грустным будущим.

Скажу сразу, технологическая и сервисная часть «Казпочты» не вызывает вопросов. Есть жалобы, есть недовольство, однако это логично, когда наша почта работает абсолютно во всех уголках Казахстана. От столицы и мегаполисов до отдаленных, глухих аулов, забытых областными акиматами. В таких условиях крайне тяжело повсеместно поддерживать качество обслуживания.

Но все же в 2015 году компания начала модернизацию, закупала оборудование, сделала упор на новые услуги, не все из которых представлены даже в развитых странах мира.

Правда, уже тогда у финансистов возникал вопрос: как быстро окупится такая инновационная активность без поддержки чёткими финансовыми расчетами. «Казпочта» – стратегическая компания: не может государство без почты, модернизация, безусловно, нужна. Но уже в 2014 году было видно, что партнёры компании беднеют/экономят и получают услуги в долг. Чистый приток наличности от операционной деятельности упал. Падали финансовые доходы, росли финансовые расходы.

В 2019 году операционная прибыль составила 525,6 млн тенге, а в 2016 она равнялась 714,5 млн тенге. Даже с учетом того, что государственные субсидии составили 4 млрд тенге в 2019 году против 2,5 млрд тенге субсидий в 2018 году. Опять растёт дебиторская задолженность, что свидетельствует скорее о плохом состоянии клиентов почты, нежели о её собственном самочувствии.

Исполнился прогноз финансистов, что активная инновация без чёткой финансовой модели может привести к кризису, а в случае с «Казпочтой» и другими национальными компаниями это усугубилось в целом кризисной экономикой страны.

В начале года компания опровергла сообщения в социальных сетях о коллективных письмах недовольного персонала и даже о забастовке.

Но летом разослала уведомление о возможном сокращении более 4 тыс. сотрудников или об отправке их в отпуска без содержания по два дня в неделю, чтобы сэкономить фонд оплаты труда. Были и предложения по сокращению численности почтальонов на 20%, рассмотреть варианты перехода на сокращенный рабочий день, а также подумать над объединением функций почтальонов по доставке пенсий и по доставке почтовых отправлений.

Интерес вызывает предложение по оптимизации штата операторов финансовых услуг, что другими словами может означать сокращение. И самый логичный, но не самый гуманный шаг – посмотреть целесообразность работы пенсионеров на штатных позициях.

Любопытно, что «Казпочта» не озвучивала таких непопулярных мер на уровне среднего и верхнего эшелона менеджмента, где, по словам наблюдателей, как раз и таятся высокие зарплаты – более 1 млн тенге в месяц на позиции директора.

Тот же «КазМунайГаз» не сокращал рядовых рабочих, а объявил о 34%-ном сокращении центрального аппарата. По некоторым данным, компания сократила до 22 управляющих директоров. Отдельный вопрос: что делали все эти 22 управляющих директора в КМГ? Но если компания смогла это сделать – похвально, хотя и недостаточно, чтобы сделать нефтяников эффективными с учетом всех социальных затрат в регионах, которые на них взвалили.

Смело и даже забавно выглядит сокращение зарплат руководящему составу КМГ на 30%. Несомненно, в нашем квазигосударственном секторе своих обижать не принято, поэтому есть данные, что все сокращаемые получили соответствующие компенсации.

Скажу непопулярную вещь: если в 2019 году «Казпочта» привлекла 7 млрд тенге под свои облигации, то чтобы сохранить персонал, вероятно, компания запросит дополнительное финансирование, и, может, стоит ей помочь. И желательно, конечно, избежать массовых сокращений в такой непростой для нас всех период. Тем более что заработные платы рядовых сотрудников часто ниже 50 тыс. тенге в регионах. Сократив одного директора за 1 млн тенге, можно спасти зарплату 20 рядовым сотрудникам.

Может, есть смысл оптимизировать корпоративную структуру – зачем несколько IT-департаментов, где 3-4 человека? Аналитические центры уже долгие годы критикуют эффективность квазигосударственного сектора, однако Правительство не спешит с реагированием на проблемы, озвученными независимыми экспертами.

И в целом речь идёт не о «Казпочте», речь идёт о всем квазигосударственном секторе, который отчаянно нуждается в оптимизации. Более того, как финансист предложу враждебную меру, что финансовые директора в национальные компании и другие государственные коммерческие структуры должны назначаться государством, а не подбираться главами компаний. Хотя бы браться из штата Счетного комитета – глазастого, но беззубого органа.

В сентябре Президент будет озвучивать стратегические меры по развитию экономики, и, вероятнее всего, речь пойдет о перевооружении экономики, отходе от сырьевой зависимости. А значит в 2021 году многие нацкомпании пойдут на значительные капитальные затраты, что делает необходимым особый контроль над государственными инвестициями.

Расул РЫСМАМБЕТОВ, экономический обозреватель AR