Успех – это не нажитые миллионы, успех – это тысячи спасенных жизней

Исполняющего обязанности президента Совминки, хирурга Данияра Амангалиева называют Википедией, Гуглом и мозгом больницы. Он, кстати, неоднократный чемпион алматинских игр знатоков. В кабинете доктора портреты светил мировой медицины, Черчилля, маска «чумного доктора», кипы редких книг и цитаты мудрецов на стенах. В этом году у Данияра Бахытовича юбилей – он отмечает 30 лет врачебного стажа, передает Azattyq Rýhy.

– Данияр Бахытович, как вы пришли к медицине? Всегда ли мечтали стать врачом?

– Всегда хотел быть врачом, потому что это была мечта моей семьи. Династии у нас нет, но у всех было неистребимое желание лечить. Первым хотел этого дед, но коллективизация, война не дали – он стал учителем. Мама по духу технарь, все равно упорно трижды поступала и не смогла, свою мечту передала мне. Я гуманитарий, хотел стать историком, посматривал на журфак, но мне постоянно подсовывали книжки про медицину, фильмы, мысли, такая была домашняя профориентация, и она сработала.

– Не пожалели?

– Нет, были сомнения только в 90-х, когда медицина оказалась в плачевном состоянии и все уходили в бизнес, но я тогда попал в сильный коллектив БСМП Алматы и как-то сразу понял значение своей профессии. Это был разгул криминала, бандитизма, на втором или третьем дежурстве столкнулся с огнестрельным ранением, а потом постоянно были такие непростые травмы, потому что на больницу скорой помощи и тогда 12-ую больницу Алматы приходилась основная нагрузка, мы обслуживали по полгорода. В год у меня было до 400 операций и манипуляций, с учетом всех.

– В Совминке передохнули?

– В Совминке, конечно, другие требования, она не учит, а шлифует, здесь иные стандарты, внимание, дисциплина, все современные новинки тут. Сейчас я ратую за то, когда эта больница приглашает других врачей для обмена опытом.

– Какая из операций вам запомнилась больше всего за эти тридцать лет?

– Много их было, но вот ученикам всегда рассказываю про одну. Это была безвыходная ситуация, на столе лежала женщина-бомж вся в разрывах, восстановить было сложно, настолько оказались повреждены все органы, руки опустились, хотелось все остановить. Наши старшие хирурги всегда говорили, что войти в живот не сложно, а вот выйти достойно могут не все, вот тогда я выходил без особой надежды, разочарованный в себе. Прошло время, я заступил на дежурство по всем отделениям, зашел в одну палату и увидел эту пациентку живой, откормленной, она гоняла всех, была ветераном больницы, поддерживала других, я так обрадовался, и честно себя зауважал тогда.

– В чем, по-вашему, заключается успех операции?

– Мы не суеверные, но есть наблюдения. Например, когда пациент отказывается настойчиво, надо к нему прислушаться. Заметил, если больной через силу соглашается, потом все идёт не так, уламывать не надо, но не в экстренной ситуации, конечно. В идеале должен быть сонастрой пациента и доктора. Бесспорно, важен опыт доктора. Когда его не хватает, помогает работа в бригаде, это очень верная система, ведь есть старший хирург, консультант всегда прикроет и подскажет. Мои учители говорили, что не надо творчества, все уже изобретено в нашей работе, 80 процентов успеха – это проверенный временем опыт.

– Сейчас, когда вы уже руководитель, не скучаете по работе в поле?

– Всему своё время, но организатор тоже важен, это тот, кто должен облегчить работу практикующим врачам и ценно, когда он сам знает матчасть, только так можно стать стратегом. Мы тактики, расставляем всех по местам, смотрим в будущее, при этом ни в коем случае нельзя бить по рукам и мешать врачам.

– Можете как врач с таким опытом развеять мифы? Вот у вас на столе картинка, где написано «Бады – это просто пища».

– Сердце не выглядит в виде сердечка, на самом деле оно похоже на кулак. «Сердечко» было у свиней, их препарировали когда-то первые доктора и оттуда пошла такая визуализация. Антивакцинация – это мракобесие, она несёт вред, сам прошел ковид через реанимацию одним из первых и знаю, что это было такое. Чистки организма – это тоже миф, только здоровые печень и почки могут чистить, детокса не существует. То же самое с иммунитетом, им нельзя командовать, он подчиняется законам биологии, его невозможно тренировать как мышцы. Иммунитет можно укреплять только инфекциями, окружающей средой, агентами, он воспитывается только так.

– А что скажете про психосоматику?

– Психосоматика есть, она развивается наукой, но действует не у всех, стабильность нервной системы ведь разная у людей. Страдают те, у кого порог ниже.

– Как вы восстанавливаетесь после работы?

– Много читаю, но сейчас слушаю больше аудиокниги, чем бумажные. Мне нравится Пелевин, недавно прочел «Искусство лёгких касаний». Читаю каждую свободную минуту. Спасибо, что мне дарят книги, коллеги приходят взять почитать. Мои дети говорят, зачем там много читать? «Мцыри», например. Но ведь это мировоззрение, прекрасный слог, вкус, ум. Люди приходят разные, иногда просто поговоришь с ними, и это помогает, кому-то скажешь слова утешения, кому-то надежды, на кого-то прикрикнешь, чтобы пришел в себя. А ещё мне помогает хорошая музыка, у меня свой плейлист очень широкий, от российской попсы до Нирваны и панк-рока. В рингтоне сейчас Дашкевич «Шерлок Холмс и Доктор Ватсон».

– К чему придёт медицина через десять лет?

– Медицина – это гонка вооружений, увеличивается точность, надежность, врач должен все видеть своими глазами, диагностика к этому и идёт. У глаза 700 мегапикселей, у современной диагностической техники уже 100, и она будет усовершенствоваться. Врачу должно быть понятно и видно, только тогда он примет важное решение. Это раньше мы больше догадывались, а сейчас все видим с помощью техники. Так что будущее за роботической медициной. Надо всё время учиться и самосовершенствоваться. Знания меня лично угнетают только в одном случае, когда я сам лягу на операционный стол, врач ведь от слова врать, а меня не обманешь, буду знать все сам. Я бы хотел, чтобы меня обманули, но не поверю.

– Благодарю Вас за беседу.