Для чего вообще затевается продажа части крупнейшего нефтяного актива страны?

Ещё этой весной, до всего коронавирусного ужаса с его карантином и падением мировых экономик, правительство планировало продать в октябре-ноябре этого года 25% акций национальной компании «КазМунайГаз» – крупнейшего и главного нефтяного актива. Но из-за финансового спада и пандемии власти решили перенести выход КМГ на IPO на 2022 год. О том, что подстегнуло их на это и в чьих руках может оказаться часть национальной компании, материал Azattyq Rýhy.

О выходе на IPO самой крупной национальной компании Казахстана говорят последние 4 года, однако подвижек все нет – сроки постоянно переносятся. О необходимости продажи части акций КМГ уже не говорят. Давно понятно, что главная кормилица страны – а нефтяная сфера даёт половину всех налоговых отчислений – за последний десяток лет превратилась в главную головную боль, задолжав зарубежным кредиторам больше 14 миллиардов долларов.

В самые хорошие нефтяные времена менеджеры компании понабрали кредитов, которые впоследствии начали топить её. Тогда впереди маячил Кашаган, ценник на баррель сырья зашкаливал за 110 долларов и именно поэтому подписывались кредитные договоры на миллиарды долларов. КМГ заходил в крупные проекты и брал на себя гигантские обязательства, не рассчитывая, как будет расплачиваться по ним при разных сценариях на нефть. В итоге так и попал в долговую яму, из которой не может выбраться. Не помогли в этом даже непрофильные активы: несколько лет назад компания активно распродавала роскошные отели по всему миру. В итоге приняли решения продать часть акции крупнейшего национального актива страны.

– Мурат, давайте начнём с простого – зачем выставлять на продажу акции столь крупной национальной компании?

– Суть IPO заключается в том, чтобы качественные и доходные активы разместить на рынке и получить от них независимую рыночную оценку, плюс придать ликвидность акциям. Чтобы акции свободно обращались на рынке, их можно купить/продать. Соответственно, увеличивается количество финансовых инструментов для инвесторов. Когда акции выставляются на биржу и компания выходит на IPO, к ней предъявляются более строгие требования по части прозрачности, качеству и полноте составления финансовой отчетности.

То есть компания становится более прозрачной, более понятной для рынка, для инвесторов. Соответственно, улучшается качество операционного и корпоративного управления.

– Почему перенесли сроки выхода КМГ на IPO? Выгадывают время, чтобы не продать акции по дешевой цене?

– Да, совершенно верно. Этот год в целом выдался экстраординарным и поэтому, когда в связи с пандемией падали мировые рынки, было проблематично оценить активы по правильной стоимости, то есть, понять, какая она – справедливая рыночная цена. Плюс в связи с тем, что снижался спрос на нефть, инвесторы скептически относились к акциям из нефтяного сектора, потому что непонятно, когда пандемия завершится и восстановится спрос на сырье. Поэтому, выводя нефтяные активы сейчас, был риск, что рынок оценит их низко и привлеченная сумма будет гораздо ниже, чем планировалась. Поэтому отсрочка IPO, в принципе, оправдана и плюс «КазМунайГаз» выигрывает тем, что у него достаточно высокая долговая нагрузка.

Сейчас идёт реструктуризация, выплата этих долгов, частичная замена долгов, номинированных в иностранной валюте, на фондирование в казахстанской валюте, поэтому в 2021 или 2022 году, в зависимости от того, когда завершится пандемия и восстановятся мировые рынки, КМГ должен будет подойти к этому времени в гораздо более лучшем положении.

– Сколько приблизительно средств государство могло бы получить от этой сделки, если бы она всё-таки состоялась осенью?

– Сейчас сложно оценивать. Навскидку, думаю, это была бы сумма не менее 1 миллиарда долларов. Параметры IPO ещё неизвестны – что и как будет выводиться, какой пакет и что к этому моменту в КМГ будет, потому что там идёт процесс продажи непрофильных активов. На момент, когда компания будет готова выйти на IPO, тогда можно будет оценивать примерную стоимость. Если IPO отложено на год, то за год компания может значительно улучшить или ухудшить своё финансовое положение. Сумма, о которой можно говорить сейчас, может быть неактуальной через год. Рынок очень сильно меняется, очень высок уровень неопределенности, высокая волатильность, поэтому делать прогнозы затруднительно.

– Кто может быть потенциальным покупателем акций? С высоких трибун нам обещают, что, мол, появится миллион новых собственников, которые составят костяк среднего класса. Это откровенная «лапша»?

– Это, конечно, завышенное количество.

Часть пакета, допустим, может быть продана какому-то конкретному инвестору, часть будет доступна для приобретения на бирже столичного международного финансового центра.

То есть так же, как это было с «Казатомпромом». Но миллион покупателей – это сильно завышенная цифра, потому что у нас на брокерском рынке, рынке ценных бумаг присутствуют примерно около 100 тысяч физических лиц. Это и есть примерный круг потенциальных инвесторов. Говоря о миллионе вкладчиков, может и подразумевается, что часть бумаг купит в свой портфель ЕНПФ.

– До конца года планируется продажа 10% акций «Казахтелекома». В следующем году – приватизация «Казпочты» и «Самрук-Энерго». В 2023 году запланирован вывод на IPO КТЖ. Разумно ли распродавать наши ключевые национальные активы?

– Частный инвестор более эффективно и рационально управляет любыми активами. Не углубляясь в тему, можно сказать, что основная причина развала СССР – когда большая экономика, очень много ресурсов и государство управляло всем этим неэффективно. Все велось энергозатратно, трудозатратно и поэтому государственная экономика не могла конкурировать с рыночными экономиками, что и привело к развалу. То же самое и здесь, но в гораздо меньших масштабах. Когда инвестор вкладывает свои личные деньги, он считает каждую копейку, правильно управляет расходами, увеличить прибыль и тратить деньги лишь на то, что необходимо. В таком случае актив будет приносить больший доход.

Просто здесь не нужно переходить в другую крайность и распродавать абсолютно все. Государство должно оставаться основным собственником в стратегических отраслях.

Допустим, когда речь идёт о приватизации КТЖ, понятно, что сами пути, по которым ходят поезда, являются государственной собственностью и приватизироваться не должны. А уже допускать к этим путям разные компании, которые будут осуществлять и грузовые, и пассажирские перевозки, можно. То есть, в те сферы, которые являются монополистами, должны приходить другие компании. Любая конкуренция приводит к снижению тарифов и к улучшению сервиса. Это аксиома рыночной экономики.

Поэтому нужно не забывать, что государство не распродает эти активы полностью, оно предоставляет определенные пакеты. Государственные компании работают неэффективно, это не секрет.

Все государственные и квазигосударственные компании управляются крайне неэффективно. Поэтому, выставляя их на IPO, государство может больше выиграть.

У нас государство занимает 70-75% экономики. Если включать туда компании, ИП, которые зависят от госзаказа, то у нас доля государства в экономике может доходить до 80%. И одна из причин, почему экономика не может быстро развиваться – это то, что всем управляет и все решает государство. А все решения у нас принимаются очень медленно, невыгодно и неэффективно. Госаппарату и квазигоссектору невыгодно сокращать себя, чтобы увеличивать прибыль, поэтому они, наоборот, наращивают свои расходы. Одни компании плодят другие компании, квазигоссектору невыгодно самих себя трансформировать и как-то менять. Они получают хорошие зарплаты, бонусы и неважно, что государство на этом не зарабатывает, зато кормится с этого огромная армия людей. Поэтому грамотный и сильный инвестор будет сокращать неэффективные расходы.

– Благодарю за беседу.

Жан МУРЗА