Казахстанские «небожители», то бишь богатейшие бизнесмены и олигархи после последнего выступления Президента, похоже, вздрогнули. Наконец-то с самых высочайших трибун чиновникам открыли глаза на ужасающую реальность, которую они якобы не замечали, а может, не хотели признавать: 162 человека владеют половиной всего состояния страны в то время, когда половина населения выживает на 50 тысяч тенге в месяц. Это расслоение в обществе действительно дошло до пугающих масштабов. Причём оно начинается буквально с пеленок, когда твоё место в этой жизни и в этой стране предопределено. О том, как люди передают бедность по наследству, а чиновники и олигархи – свои должности и богатства, читайте в материале Azattyq Rýhy.

Бедность растёт, а вы не замечаете. Таким был один из последних посылов Президента страны олигархам и чиновникам. Хочется привести все выступление Касым-Жомарта Токаева, потому как в каждом из нас, миллионов простых работяг, откликается каждое слово. Но дабы сэкономить ваше время, приведу небольшой отрывок:

«В нашей стране от экономического роста стали выигрывать ограниченные элитные группы, а доходы большинства населения уменьшаются или стагнируют. Международные эксперты, в частности KPMG, утверждают, что всего 163 человека владеют половиной благосостояния Казахстана. В то время как у половины населения ежемесячный доход не превышает 50 тысяч тенге. Это чуть больше 1 300 долларов в год. На такие деньги, разумеется, прожить практически невозможно. Такое расслоение доходов сыграло роль зажженной спички у пороховой бочки», – сказал Касым-Жомарт Токаев на встрече с так называемой бизнес-элитой.

На этой встрече стало понятно, что жить по-старому этой самой бизнес-элите не дадут, заставят лиц с обложек Forbes делиться с народом и играть по новым правилам.

Но этот материал не об этом. Он о том, почему, как и по чьей вине, собственно, и произошел этот раскол. Почему бедные беднеют, а богатые богатеют.

Казахстан в социальном плане уже давно переходит к западной модели – у нас активно появляются частные садики, частные школы. И многие с приставкой – элит. Но именно с этого и начинается слом в обществе, потому что доступно это удовольствие не для всех. Как правило, в таких элитных садиках и школах обучаются дети олигархов и чиновников.

«У нас сложилась некая система, группы, я бы не назвала это классами, но это группы чиновников, у которых уже дети изначально в привилегированном положении находятся. По крайней мере, в столице это сильно проявляется: есть садики для детей госслужащих, не всех, а именно высокого ранга. И есть больницы, где предполагается, что предоставляются услуги более высокого качества. И это уже говорит о неравенстве и возможности на старте», – говорит социолог Камилла Ковязина.

Шикарный дом, роскошная школа, обучение на английском, личный водитель на элитных авто – эти дети ничем не обделены в этой жизни. Что их ждёт дальше? Их жизнь уже предопределена – дальше по списку не менее элитный вуз где-нибудь в Европе или США. И все это оплачивается на зарплату госслужащего, на минуточку.

«К примеру, чиновник ещё три года назад он жил в обычной трёхкомнатной квартире, а теперь он уже имеет несколько особняков, несколько машин, хотя на зарплату, которую озвучивают, купить это все нельзя. А ещё очень удивительно, когда на нём зарегистрирована четырёхкомнатная квартира, и жалкая машина. А на самом деле он посылает детей за границу, непонятно на какие деньги он ездит на Land Cruiser или Maybach, он все своё время проводит в шикарном особняке, который записан на его дальнюю родственницу или на охранника», – утверждает социолог и директор Центра исследований «Сандж» Жанар Джандосова.

Вряд ли эти золотые дети после университета будут штурмовать биржи труда и сайты с вакансиями. Нет. Место под солнцем в этой жизни им уже обеспечено. Место, пригретое специально для него в какой-нибудь нацкомпании, акимате или бизнес-структуре, дожидалось его уже давно. И это место принадлежит ему просто по праву рождения. Целое поколение в Казахстане выросло с заранее заготовленными местами. И в это же время в стране миллионы детей живут в семьях, в которых нечем платить за хлеб на столе, не говоря об оплате учебы в университете.

«У нас место, которое мог бы занять талантливый человек, может занять человек со связями и деньгами. Такое у нас есть. Это распространенная практика», – согласилась Камилла Ковязина.

По данным ЮНИСЕФ, в Казахстане 1 миллион детей живут в бедности. Шанс, что кто-то из этих ребят «пробьется», минимальный. Вот так и формируется потерянное поколение, потому что бедность передается им по наследству и уже выйти из этого замкнутого круга очень тяжело: нет денег – нет еды, нет жилья, образования, достойной работы с нормальной зарплатой. Люди вынуждены выживать на 50 тысяч в месяц, перебиваться случайными заработками на базаре. Чтобы закрыть элементарные потребности, приходится работать до последней капли пота. Тут уж не до выбора между Lamborghini и Maybach. Здесь люди выбирают между мешком муки и школьной формой ребёнку. Нормальная жизнь становится для них недосягаемой.

«Бедность воспроизводит бедность. У этого суждения есть вполне понятные механизмы: есть деньги – готовишься и поступаешь в лучшие школы. Нет денег – не готовишься и, следовательно, нет шансов поступить в хороший вуз, найти хорошую работу и так далее. У нас многие люди не понимают, что бедность воспроизводится, что очень часто бедный человек не виноват в том, что он бедный, а так сложились обстоятельства. Конечно, он может этого избежать, но это очень сложно», – утверждает Камилла Ковязина.

Причин, почему все так обстоит, не перечесть – это и неправильная соцзащита, неправильный подход работы с необеспеченными семьями, неправильное распределение денег в образовании, неправильные приоритеты чиновников, в конце концов.

«У нас, когда говорят о детях из многодетных, малообеспеченных семей, сиротах, говорят, как правило, о материальной поддержке вроде бесплатных обедов или формы, сейчас внедряют карточки. Но ничего не делается в плане социально- психологической интеграции в общество. Они в этом нуждаются. Ребёнок из таких семей не знает, как можно адаптироваться, что он может сделать, какое место он может занимать, кем он может быть в будущем. Им важно показывать и развивать ценности и способности помимо тех, что они могут развить в своей семье, глядя на своих родителей. И вот в этом плане нужна работа, но у нас её нет вообще», – констатирует Камилла Ковязина.

Что уж говорить о расслоении среди людей, если неравенство начинается в распределении денег между школами? Как и в обществе, тут тоже есть разделение на эконом и премиум варианты.

«Большую часть бюджетов на образование съедают дорогие школы, такие как НИШ, где затраты на одного ученика гораздо выше, чем затраты в обычной школе. Почему то мы не делаем такую систему, как в Финляндии, где все школы получают примерно одинаковое образование, где у каждого ребёнка есть шанс получить образование соответственно своим способностям и своим волевым качествам. Я действительно за то, чтобы у нас было равное образование, и каждая школа предоставляла одинаковый уровень образования. Сейчас уровень сельских школ стал намного ниже, чем городских», – заявила Жанар Джандосова.

По данным разных экспертов, к 2025 году на рынок труда придёт более 250 тысяч новых трудовых кадров из числа молодежи, в том числе из бедной молодежи. Чем может обернуться разочарование тех, кто не найдёт своего места? Помните арабскую весну? Когда молодежь, почувствовавшая себя потерянным поколением, посчитала, что ей терять уже нечего, и пошла против системы? Такой сценарий повторился и у нас, можно открыто без обиняков говорить об этом. Сколько же таких казахстанских «арабских» весен придётся пережить нам, пока уровень жизни не станет достойным в стране?

Ромина БЕГИМБЕТОВА