В Казахстане планируется ввести временный мораторий на переименование улиц, районов, площадей и проспектов в населённых пунктах с 1 мая

Условные три лагеря обсуждают данный вопрос, передает Azattyq Rýhy. Первые голосуют за «деколонизацию». Для них это не просто смена табличек на знакомые казахские имена, а усиление национальной идентичности. Вторые призывают оставить в покое Павлодар и Петропавловск, улицы Ленина и Крупской. Они твердо убеждены, что с новым названием люди не станут жить лучше, потому все силы стоит бросить на решение социальных проблем. Третьи – из категории рационально мыслящих. Вся дискуссия в данном случае упирается в ценник – мол, если и переименовываете, то будьте любезны отчитаться за каждый бюджетный тенге.

Кстати, о деньгах говорят и представители второго лагеря. Так давайте же разберемся в данном вопросе с экономической точки зрения, и только затем попытаемся углубиться в политическую и идеологическую плоскости. Итак, слово экономисту Мурату Кастаеву.

«Те названия, которые ещё остались с советских времен, которые уже давно неактуальные и не несут для Казахстана никакой исторической ценности, я считаю, что нужно переименовывать. Особенно это касается наших северных регионов и центрального Казахстана. На востоке, на юге, на западе большая часть старых и ненужных названий были изменены. Частично в восточном, центральном и зачастую в северных регионах я встречаю улицы Ленина, 50 лет Комсомола. Это уже давно пройденный исторический этап, и я считаю, что их названия менять нужно. Это не неэффективные и не ненужные расходы, а расходы в рамках нашей исторической идентичности», — в самом начале обозначил свою позицию Кастаев.

Экономист, как вы заметили, в первую очередь говорит не о расходах, а про то самое усиление национальной идентичности. На уточняющий вопрос о деньгах, он ответил, что «с экономической точки зрения эти переименования не несут больших потерь». Да, определенный бюджет уходит на замену табличек, на ономастическую комиссию, но у государства, по мнению Кастаева, есть гораздо более «неэффективные и ненужные» расходы.

«Взять хотя бы наши государственные холдинги, как «Байтерек», «КазАгро» и так далее. Туда уходят триллионы тенге и это в сотни раз больше, чем тратится на переименования. То есть, если экономить, то можно было сэкономить в сотни раз большие суммы, если ускорить разгосударствление, закрытие растущей сети госхолдингов с их гигантскими аппаратами, где сидят очень много людей с высокими заработными платами и при этом создают очень мало добавленной ценности для нашего государства. Уже не говоря о коррупции, где миллиардами долларов деньги расхищаются и выводятся из страны», — убежден экономист.

В качестве примера он привёл ещё несколько статей «неэффективных» расходов. Те же самые силовые органы, по его мнению, сжирают больше образования, здравоохранения и муниципальных бюджетов. «Я не говорю об армии, это касается КНБ и МВД», — уточнил Кастаев.

Вопрос переименований для казахстанского общества – перманентный. А с новой силой градус дискуссий повысился после высказываний московских политиков о том, что северный Казахстан – это земли России. Такое мнение выразил экономист Арман Бейсембаев.

С точки зрения затрат он придерживается той же позиции, что и коллега: переименования – больше о политике, нежели экономике.

«Чтобы сдуть пузырь, который возник (планируется введение моратория на переименования – AR). Чтобы это не выглядело со стороны Казахстана, как страх перед российской угрозой, что мы с пылу с жару судорожно начинаем все переименовывать.

Понятно, что и денежный вопрос есть, но это не такие большие деньги. Понятно, что ситуативно должны быть выделены деньги, должно быть переделано делопроизводство, переписывать документы, то есть весь этот процесс придётся запускать. Но с точки зрения трендов глобальных и масштабных в размере страны – это капля в море. То есть выделят миллиард тенге – где наша не пропадала?! Мы миллиардами не выделяли что ли?! На ЛРТ больше ушло. ЛРТ, кстати, на экономику в целом имеет большее значение, чем переименование любого города. Потому что туда скачивались деньги, под ЛРТ брали гарантии, брали кредиты, в том числе у Китая. А переименования происходят исключительно из местного бюджета, не выделяются деньги из республиканского. Переименования – это мелочи», — отметил он.

Углубиться в политическую и идеологическую составляющие вопроса нам помог политолог Расул Жумалы. Он напомнил о том, что в Казахстане ранее уже действовал подобный мораторий, который, по его данным, был снят около двух лет назад. Тогда мотивом к временному запрету послужило самоуправство чиновников, в особенности в южных регионах Казахстана. Местные царьки направо и налево начали переименовывать улицы и школы в честь своих родителей, родственников, влиятельных покровителей. Тот мораторий позволил отрегулировать данный процесс.

«В части ономастики все было достаточно уточнено, были внесены некоторые нормы, в частности о том, что должно пройти какое-то количество лет после кончины определенного деятеля, прежде, чем его именем называть какие-то населённые пункты. Это опыт цивилизованных стран. Были также внесены предложения о том, что в ономастической политике должна проводиться идеология деколонизации. Под этим подразумевалось, что от этих названий советского периода наподобие улиц Крупской, Ленина надо уходить. Исходить из базового принципа о том, что должна восстанавливаться историческая справедливость, чтобы были исконные названия.

Имели ли эти личности вклад в развитие Казахстана независимо от национальности? Странно ведь, когда большие улицы, проспекты носят имена людей, которые никогда в Казахстане не были, которые никаких заслуг перед народом Казахстана не имели. То есть такие моменты были внесены 2-3 года назад», — рассказал Расул Жумалы.

Политолог говорит открыто: мораторий его сильно озадачил. Что должна чувствовать и думать наша молодежь, проживая на улице Ленина, обучаясь в школе имени Крупской, вопрошает он. Очередной временный запрет на переименования, по его словам, неверное решение, которое противоречит задаче «создания единой нации, основанной на исконных традициях казахского народа».

«Может это (мораторий – AR) попытка каким-то образом урезонить заявления наших многих активных граждан, которые поднимают этот вопрос. Почему улицы должны носить имена тех, кто к Казахстану не имеет никакого отношения и в жизни здесь не бывали?! У нас достаточно своих известных личностей, своих просветителей или исторических названий этих территорий. Может за этим стоит попытка каким-то образом законодательно отмахнуться от требований, которые с каждым годом усиливаются, задаются вопросы перед властями, перед местными администрациями о переименовании тех же городов Петропавловска, Павлодара.

Ставятся острые вопросы, а это видимо попытка вот таким образом оставить рассмотрение этого вопроса на потом. Мы в 90-е годы откладывали этот вопрос, в начале 2000-х откладывали. Были причины, чтобы люди привыкли к этому, чтобы люди с пониманием к этому отнеслись. Но уже 30 лет прошло и постоянно откладывать этот вопрос, наверное, не есть хорошо. Постоянное откладывание вопроса не есть движение в правильном направлении», — заключил политолог.

В завершение напомню слова Президента Токаева, сказанные им в интервью «Комсомольской правде» в середине прошлого года. Так вот, глава государства тогда отметил, что «власть не ставит перед собой цель полностью убрать русские названия». Токаев подчеркнул, что повального переименования в Казахстане нет. «Ряду населённых пунктов, улиц возвращают их исконные названия. Уходят в прошлое неблагозвучные наименования, топонимы, отражающие реалии советской эпохи и совершенно непопулярные среди местных жителей, например, Тепловозная и Приканальная», — заявил тогда Президент.

Это поступательное движение, судя по комментариям наших собеседников, необходимо было продолжить. Но власть все же рассматривает возможность введения моратория на переименования с 1 мая. Какую пользу эта мера принесёт обществу и государству — вопрос открытый.

Матвей ЗУЕВ