Одна из задач Государственной комиссии – разобраться в истинных причинах чудовищного голода

В прошлом году с целью завершения реабилитации жертв политических репрессий была создана Государственная комиссия. Перед ней стоит большая задача восстановления исторической справедливости в отношении всех безвинно пострадавших казахстанцев. «Это не только обязанность государства, но и моральный долг общества», — заявил ранее Президент РК Касым-Жомарт Токаев.

Указ Президента в буквальном смысле открыл двери всех архивов, говорят историки – члены рабочих групп. Ранее многие документы под грифом «секретно» оставались недоступными для них. Однако теперь, благодаря инициативе главы государства, лучшие специалисты страны имеют возможность восстановить историческую справедливость – дать оценку трагическим событиям 1920-1930 годов, проанализировать причины голода, полностью реабилитировать жертв политических репрессий.

О колоссальной работе, проводимой историками в интервью Azattyq Rýhy рассказала Сауле Жакишева, профессор Казахского национального университета имени аль-Фараби, доктор исторических наук, профессор.

– Сауле Аукеновна, расскажите чем сейчас занимается Государственная комиссия по полной реабилитации жертв политических репрессий? Какие цели и задачи стоят перед вами?

– Нам всем озвучили одну важнейшую задачу – это выяснить количество репрессированных и дать оценку с точки зрения юридической правомерности, затем реабилитировать, восстановить историческую память в отношении этих людей.

Созданы региональные комиссии, в которые входят директора архивов, историки, юристы. Они тоже проводят большую работу, помогают нам, а мы помогаем им. То есть это такая масштабная работа. Работа, которая обеспечит правдивость, репрезентативность данных.

Основная задача комиссии – это подсчитать каждого репрессированного, чтобы ни один не остался без реабилитации.

Мы сейчас готовим первичный материал. Мы готовим материал по каждому человеку. По какой статье он был репрессирован, какие ему предъявлялись обвинения, почему он был выслан. Вот, в частности, сельское население – это кулаки и баи. Почему они были высланы, почему на них написали доносы.

Сегодня Администрация Президента буквально дала команду всем архивам обеспечить максимальный доступ к секретным документам. Раньше наши архивы старались такие документы особо не выявлять.

– То есть Указ Президента в буквальном смысле помог открыть двери в архивы?

– Да. Он не просто помог, он действительно создал прекрасные условия для работы. Буквально все органы, все архивы были закрыты для историков. Они сегодня для нас открыты. Все затребованные документы мы получаем сейчас.

Самая главная задача этой комиссии – это не оставить ни одного без оправдания. Это задача, которую поставил Президент. Администрация Президента действительно способствует тому, что никто не препятствует деятельности комиссии. Нам обеспечен максимальный доступ.

Есть определенные каноны архивного хранения, что-то должно храниться 70 лет, 30 лет и т.д. И даже более того, Администрация Президента сейчас настаивает, чтобы по рекомендации нашей комиссии рассекретили отдельные фонды.

– Как устроена работа в составе вашей рабочей группы?

– Я работаю в составе группы по реабилитации кулаков и баев. В самой группе нет распределения по видам деятельности, просто мы разбросаны по разным регионам.

– Единичные скептики выражают опасения, что данная работа в конце концов свалится в популизм. Но ведь это действительно большая научная работа, не так ли?

– Нет, нет. Это действительно большая поисковая работа прежде всего. Мы ищем документы. Ведь одной из задач этой комиссии будет публикация архивных документов в широкой печати. Будут создаваться сборники уникальных документов. Вот, например, когда я занималась байскими хозяйствами, я нашла документ, в котором член государственной думы от Казахстана Алпысбай Калменов был подвергнут конфискации в ходе кампании 1928 года. Это образованная семья. Дети его окончили московские, петербургские университеты. Один из его племянников служил в Кызылорде, в партийных органах. В партийных документах написано, что это единственная грамотная, образованная, а значит опасная для советской власти семья. Вот такие вещи, уникальные документы.

Конечно, архивы и так делают большую работу, но теперь это целенаправленная работа. Разобраться в конце концов с проблемой голода. Почему так вышло? Опираясь на исторические источники, мы должны найти причины, предпосылки и затем разобрать механизм этих репрессий.

Я знаю, что на втором этапе наша комиссия собирается создать базу данных из добытых документов. Причём по всем направлениям – по военнопленным, по беженцам. Это замечательная идея. Чтобы мы и в интернет пространстве не потерялись.

– Можно ли сказать, что работа комиссии повлияет и на развитие исторической науки Казахстана?

– Это будет развитие новых направлений. Это будут новые диссертации. Новые диссертации магистрантов, докторантов. Те данные, которые мы добываем, не просто количественные, они будут изучены. Это тоже одна из задач комиссии.

То, что в таком масштабе привлекли историков, специалистов разных направлений – это тоже впервые делается. Раньше у нас собирали академиков. Не смотрели, является ли он специалистом в той или иной области. Сегодня же действительно даже кандидаты наук, доценты работают в комиссии. То есть тут приглашают специалистов в разных областях. Нет такого, что если ты академик, то тебя берут и ты можешь ничего не делать. Такого нет, все работают.

Я действительно в этой инициативе вижу какой-то такой толчок. У нас пойдет поток научных исследований на основе рассекреченных документов. По материалам комиссии в будущем будет защищено много научных работ.

– Благодарю Вас за содержательную беседу и желаю успехов в по-настоящему важной для Казахстана работе.

Матвей ЗУЕВ