Ежегодно финансовые меры поддержки были оказаны только троим из каждой тысячи действующих предпринимателей.

По словам сенатора Ляззат Рысбековой, за последние пять лет количество действующих субъектов малого и среднего предпринимательства увеличилось на 46,5%, передает inbusiness.kz.

"Такой рост, в первую очередь, произошел за счёт полуторакратного увеличения числа индивидуальных предпринимателей. А количество субъектов среднего бизнеса выросло только на 11,6%. В настоящее время в общем количестве действующих субъектов МСБ только 0,2% относятся к среднему предпринимательству, а остальные 99,8% — к малому. При этом, согласно данным 2022 года, наибольшая доля МСБ или 35% осуществляют деятельность в торговой отрасли. Объём выпущенной продукции субъектами МСБ за пятилетний период вырос более чем в два раза. Данная сфера обеспечивает занятостью более 4 миллионов человек, то есть практически каждого второго (43,6%) экономически активного казахстанца", — сказала она.

Благодаря такому росту, доля малого и среднего бизнеса в ВВП страны в I полугодии текущего года увеличилась, в сравнении с 2018 годом, с 28 до 36,4%, добавила депутат.

"Вместе с тем нужно понимать, что статистические данные не всегда соотносятся с реальной картиной. В этом наш комитет смог убедиться в ходе порядка 10 рабочих встреч с уполномоченными госорганами, акиматами, маслихатами, НПП "Атамекен", ассоциациями, предпринимателями и экспертами, а также в рамках выезда в Мангистаускую область. Проведенная работа позволила нам сформировать пул из более чем ста актуальных вопросов. На основе их структурного анализа можно выделить ряд системных проблем бизнеса, приобретающих, по сути, хронический характер. На них хотелось бы остановиться подробнее", — отметила она.

По её словам, необходимость коренного пересмотра подходов и механизмов государственной поддержки.

"Несмотря на действие на протяжении длительного времени целого ряда программных документов по развитию предпринимательства, справедливую критику вызывает их эффективность. В первую очередь, это связано с ограниченностью охвата субъектов бизнеса мерами поддержки на фоне масштабных бюджетных вливаний. Свидетельством этого является программа "Дорожная карта бизнеса". Так, согласно данным Высшей аудиторской палаты, на её реализацию в 2015 — 2019 годы было выделено более 270 млрд тенге. Вместе с тем инструментами субсидирования и гарантирования за этот период воспользовались лишь 19,6 тыс. субъектов. То есть, ежегодно финансовыми мерами поддержки были охвачены только трое из каждой тысячи действующих предпринимателей", — продолжила Рысбекова.

Ограниченность охвата инструментами поддержки дополняется проблемой их недоступности, особенно для сельской местности, считает она. В первую очередь, из-за жестких требований к залоговому имуществу.

"Большие вопросы вызывает соблюдение целей государственных программ в ходе их реализации. Примером этого является программа "Экономика простых вещей". Несмотря на то, что данный проект был направлен на насыщение внутреннего рынка товарами и услугами отечественных производителей, 35% видов деятельности (53 из 150), допускаемых к льготному финансированию, не соответствовали обозначенной цели. Тенденция, снижающая эффективность государственных мер поддержки, характерна и для Национального проекта по развитию предпринимательства. В частности, большие вопросы как у бизнес-сообщества, так и акиматов, вызывает грантовая поддержка бизнеса", — пояснила депутат.

Во-первых, по её словам, не урегулирован вопрос мониторинга целевого использования средств грантовой поддержки. Сегодня мониторинг проводится лишь выборочно и обладает крайне узким охватом.

К примеру, по данным акимата города Алматы, из 264 проектов, одобренных в 2022 году, контролем охвачено лишь 27. То есть, только каждый десятый проект. Аналогичная ситуация наблюдается и в других регионах, подчеркнула сенатор.

"Поэтому считаем, что контролем на предмет целевого использования выданных средств и достижения конечного результата должны быть охвачены все проекты грантового финансирования. Во-вторых, не учитывая перспективные направления и ориентированность на конечный результат, предпочтение отдается реализации мелких проектов в виде грантовой поддержки размером 5 млн. тенге, что попросту приводит к распылению бюджетных средств. В-третьих, имеются правовые пробелы. К примеру, сегодня отсутствует конкретизация определения "новизны бизнес-идеи". Это приводит к тому, что понятие трактуются по-разному как предпринимателями, так и членами конкурсной комиссии на местах. Также нет требования к подтверждению "новизны", что является основным условием получения гранта", — уточнила она.

Непонятными остаются критерии определения Перечня приоритетных секторов экономики, в рамках которых субъектам МСБ оказываются меры господдержки, добавила депутат.

Как стало известно, по её словам, сейчас в этот перечень планируется включить также розничную торговлю продуктами питания путём поддержки "магазинов у дома", аренду недвижимости, обслуживание зданий, лизинг легковых автомобилей.

"На наш взгляд, такой подход не только нерационален, но и в корне неправилен. Меры господдержки должны стимулировать наращивание отечественного производства, развитие обрабатывающей промышленности и, в большей степени, ориентированы на сектора, специализирующиеся на выпуске готовой продукции", — резюмировала Рысбекова.

Изображение от Freepik